Сказывают, в далекие от нас времена жил на склоне щербатой горы бай по имени Купай. И был он необычайно жаден: носил задубевшую шубу, даже кнута не имел — погонял лошадь рукавом своей шубы. В гости он не ходил и сам никого не приглашал. Даже тех, кто у него останавливался, провожал, не покормив.
Однажды удалой парень по имени Кунай заявил перед всем честным народом: «Пусть мне не будет имя Куная, если не прогощу у этой жадины целую неделю! А понравится — и дочку его прихвачу!»
Сказанное слово — выпущенная стрела. Оседлал джигит коня и поехал к баю. А друзья Куная проводили его смехом: «Не такие, как ты, оставались с носом: не то, что дочь, — чая у Купая выпить не могли!»
Добравшись до дома Купая, Кунай спешился, перво-наперво заглянул в окно и видит: один из слуг бая коптит перед очагом бычью голову, другой ощипывает курицу, хозяйка месит тесто, а сам бай, лежа на нарах, зорко следит за их действиями. Кунай распахнул дверь и неожиданно для всех перешагнул порог байского дома. Все вмиг перестали работать: первый слуга подложил под гузно бычью голову, будто это стул, другой забросил курицу за очаг, хозяйка мгновенно накрыла тесто шубой мужа и тоже уселась на него.
Не останавливаясь у входа, Кунай быстро прошел к баю:
— Ты — Купай, я — Кунай, так цени наших, знай! Не стал ждать, когда позовешь в гости, сам пришел тебя приглашать, — и с теми словами он уселся рядом с баем, подогнув под себя ноги. Начал расспрашивать о делах, о здоровье:
— Ну, Купай, как дети, как семья? Множится ль скотина да птица, не заставляют ли себя ждать дожди?..
А Купай только таращил глаза и ловил открытым ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, — так он был растерян и ошеломлен натиском неизвестного джигита. А Кунай все продолжает говорить:
— Ну, Купай, я заранее предчувствую, что скажешь: рассказывай, мол, Кунай, про то, что видел и слышал! Потому и не стану дожидаться, когда ты попросишь об этом, расскажу тебе кое о чем. Так вот, когда я сел на своего вороного и отправился к тебе в гости, пришлось преодолевать Ташмурунский перевал. И что ты скажешь: растянулась поперек дороги длиннющая змея! Толщина ее примерно такая же, как только что лежавшая тут казы-колбаса. Пустил я в ту змею камнем, величиной с ту бычью голову, что находится сейчас под гузном твоего слуги, так она расплющилась и растеклась, как тесто, под этой тетей. Если я соврал хоть в одном слове, да буду я распотрошен, как та курица, что лежит сейчас за очагом!
Бай переглянулся со своей женой и прочел в ее глазах такой смысл: что делать, от такого человека так просто не отделаешься, открой свой котел! С тем она стала готовить ужин.
Наевшись досыта, Кунай завалился спать.
Наутро он и виду не подал, что собирается уезжать, и тем навел на хозяина горькую тоску. Весь день Купай не прикасался к еде и другим не давал поесть, полагая, что нежданный гость не выдержит голода и удалится из его дома. Но тот, по всему, и думать не думал уезжать.
Когда Кунай снова погрузился в сон, Купай с женой решили сварить мясо в сенях и там же поесть на ночь. Положили мяса в котел, а сами сделали вид, что легли спать. Пока Купай дожидался, когда сварится мясо, действительно уснул, а за ним уснула и его жена. А Кунай съел все мясо, разрезал на части кожаный передник Купая, отодрал каблуки от обуви слуг и все это бросил в котел. После этого снова улегся спать.
После полуночи проснулись Купай с женой, вышли во двор, решив отведать мяса. Жена выловила мясо и подала мужу. Тот попробовал было мяса — а это тряпье; взялся за кости — какие-то истоптанные каблуки! И только после этого он догадался, куда девалось истинное мясо.
— Это все проклятый Кунай! — заскулил он. — Ну ладно, если ты решил угостить меня передником и каблуками, я угощу тебя голенищами твоих сапог!
Он взял сапог Куная и в сердцах разрезал его голенище. Но тут его осенила другая мысль: «Нет, уж лучше я угощу тебя мясом твоей же кобылы, на которой ты сюда приехал!»
Утром он забежал в дом и дернул спящего Куная за ногу:
— Вставай скорее, случилась большая беда: твоя кобыла напоролась на железные вилы! — закричал он. — Что будем делать: ведь пропадет твоя кобыла!
— Спрашиваешь тоже, — спросонья отвечает Кунай, — вали и режь, будет мясо.
А Купай только того и ждал — тут же выскользнул во двор и, пока Кунай справлялся со сном да одевался, быстренько зарезал его кобылу. Когда гость появился во дворе, кобылье мясо уже клокотало в казане.
— Купай-агай, — говорит Кунай, — уж я не буду увозить мясо домой, вон сколько надо его везти. Давайте все вместе его и съедим. Мясо — oт меня, готовить его — от тебя!
Купай с удовольствием согласился на такое предложение. На то он и жадина бай.
За неделю кобыла была съедена. И только после этого Кунай собрался уезжать домой. И он забрался на свою кобылу со звездочкой на лбу! Как так получилось? — спросите вы. А дело в том, что Кунай ночью подменил свою лошадь, и бай зарезал ее, приняв за кобылу Куная. Сообразительный Кунай заранее догадался, что хозяин пойдет на такую подлость, обмазал свою кобылу навозом, а байскую лошадь выкрасил под цвет своей кобылы. Перед отъездом он отмыл свою лошадь и баю открылась вся эта ужасная для него истина. Но Купай все еще не мог ее постичь.
— Почему забрался на мою лошадь? — спросил он Куная. — Слезай немедленно!
— Чего ради? — спрашивает Кунай. — У моей кобылы, когда я приехал сюда, была звездочка на лбу, и теперь тоже, когда уезжаю, та же звездочка. А не веришь — спроси у людей.
Одуревший от горя бай взглянул на голову его лошади и действительно: на лбу ее сияла огромная белая звезда!
— Так ведь и у той лошади, что я зарезал, была на лбу звездочка, — не унимался он.
— Нет, — отвечает Кунай, — вместо моей ты зарезал свою лошадь. Она и до этого была без зведочки, надеюсь, и теперь у нее не выросла на лбу звездочка.
Бай велел принести голову зарезанной им лошади; смотрит — а звездочки на лбу ее нет и в помине.
Купай стал чесать затылок, ругаться да браниться: вот-вот готов был заплакать, но что делать — распахнул перед Кунаем ворота и закричал со злобой:
— Вон с моего двора, дьявол проклятый! И больше не показывайся мне на глаза!
— За щедрое угощение спасибо, Купай-агай, — отвечает Кунай. — Приезжай ко мне в гости, угощу тебя мясом своей кобылы!
И неторопливо поехал прочь. Но, выехав уже за пределы аула, он вдруг поворотил лошадь. Бай в это время направлялся к табуну своих лошадей, которые паслись неподалеку от аула. Кунай обратился к жене Купая:
— Эй, тетка, я забыл, а ты не напомнила.
— Что опять случилось? — спрашивает хозяйка. — Слепнем ты оказался, вот что! Тебя и не прогонишь.
— Девушка забылась, девушка! Ведь Купай-агай согласился выдать свою дочку за меня замуж!
— Не болтай глупостей! — рассердилась хозяйка. — У нас и в мыслях не было выдавать за тебя замуж нашу дочку.
— Никакие не глупости, — отвечает Кунай, — я ведь и калым за нее заплатил. Твой муж засунул те деньги в голенища своих сапог. Может быть, он тебе о них не сказал? Видно, с тобой кашу не сваришь, придется проехать к отцу невесты, — и с теми словами он отправился вслед за Купаем.
Тот никак не ожидал вновь увидеть своего незваного гостя.
— Что тебе опять нужно? — закричал он в отчаянии.
— Посмотри-ка, какой-то злодей, пока я спал, разрезал голенище моего сапога. Не могу же я вернуться в таком виде, надо зашить. Попросил было у тети шило с нитками, да она говорит, что без вашего позволения дать не может. Так вот, крикнули бы вы ей, чтобы разрешила дать мне шило да нитки.
Но Купаю было не до разговоров:
— Иди, иди! Сгинь с моих глаз! Даст она тебе шило да нитки, а не даст — крикни мне, я ей прикажу.
Вернулся Кунай обратно и говорит байской жене:
— Бай велел отдать девушку, а не веришь — крикни, спроси у него.
Жена забралась было на ограду, чтобы спросить мужа, но тот ее опередил:
— Дай ему, что просит! — Сам же показывает на голенища сапог — мол, пусть зашьет распоротый сапог.
Жена решила, что калым действительно спрятан в голенище сапога, а муж велит ей отдать Кунаю дочку. Привела она дочь и подумала при этом: «Хорошо, что мы отдаем ему дочку по всем правилам и обычаям, потому что такой джигит и без того бы ее похитил!»
Вот так и женился Кунай на девушке, которую заполучил, можно сказать, вслепую и задаром. А девушка та оказалась и покладистой и прилежной женой, и зажили они в полном благополучии. Дети у них появились, и скот пошел на размножение. Я только в прошлом году видел их внуков!
И лишь Купай-бай прожил недолго: из-за жадности своей в задубленной шубе выехал он в трескучий мороз в зауральские места да там и замерз.
Интернет магазин поло фред перри за 1900 руб